Марат Эпштейн: Бывших милиционеров не бывает

Легенда кировской милиции – о службе, семье и военном времени.

17 апреля Совет ветеранов органов внутренних дел и внутренних войск Кировской области обрёл знамя. Его, а также эмблему-знак организации председателю Совета ветеранов Марату Эпштейну вручили начальник областного УМВД Константин Селянин и глава области Игорь Васильев. Именно это знамя первым бросилось мне в глаза, когда я вошёл в кабинет Эпштейна. Несмотря на преклонный возраст, Марат Львович продолжает заниматься общественной деятельностью: рабочий стол усеян бумагами, телефон не умолкает от звонков и даже коллеги нет-нет – да заглянут в кабинет председателя за советом. Впрочем, перед встречей с нами телефон Марат Львович отключил, а всех гостей вежливо просил зайти попозже. Так состоялась наша беседа с легендой кировской милиции.

– Марат Львович, недавно Совету ветеранов было вручено знамя...
– Да, это не просто наша выдумка, такое решение принял российский Совет ветеранов органов внутренних дел и внутренних войск нашей страны. Знамя и эмблема должны быть символом нашей деятельности. Сейчас более 60 процентов наших ветеранов участвуют в общественной деятельности. В прошлом году мы находились в десятке лучших ветеранских организаций МВД России. Наши ветераны помогли раскрыть более 1200 преступлений. Также одно из первых мест мы занимаем в вопросе привлечения ветеранов к деятельности добровольных народных дружин: 655 ветеранов у нас работают в народных дружинах. Так что бывших милиционеров нет.

– Что вас побудило пойти в милицию?
– Я не думал, что пойду в милицию. Когда заканчивал университет, нас не особо звали в органы, но мои товарищи решили пойти и позвали меня с собой. Мы приехали на медкомиссию и они её прошли, а я нет – по зрению.

Поэтому начал работать в юстиции: отработал в суде 4 года. Но мне не понравилась бумажная работа, хотелось чего-то живого. И тогда товарищи меня ещё раз сагитировали. Так, в 1959 году я оказался на должности преподавателя учебного пункта первоначальной подготовки. Параллельно вместе с курсантами нёс службу, принимал участие в патрулировании улиц. Как-то на стадионе «Динамо» наша команда играла с «Уралмашем». И возник инцидент: судья неправильно засудил «динамовцев». Болельщики стали возмущаться, бунтовать. Но мы с товарищами не допустили беспорядков и всё закончилось благополучно. Это увидели руководители и через некоторое время мне поступило предложение стать заместителем начальника наружной службы (так раньше называлась служба охраны общественного порядка). Я дал согласие.

Потом стал начальником службы, затем был на профилактической работе в уголовном розыске, на кадровой работе, начальником информационного центра, секретарем парткома УВД. 12 июня будет 58 лет, как я работаю в органах внутренних дел. В общей сложности я носил погоны 41 год, из них 25 лет это были погоны полковника.

– Война застала вас ещё ребёнком. Расскажите о жизни в те годы.
– Жилось плохо, особенно, с точки зрения питания. Даже картошки досыта не наедались, не говоря уже о молоке, масле, сахаре – всё это было в большом дефиците. Но мы не тужили, жили полной жизнью.

Долгие годы я был секретарём комсомольской организации в средней школе. И если директор говорил нам, старшеклассникам: «Нужны дрова!», то мы брали санки, шли в лес, грузили дрова и привозили их в школу. Проводили вечера при керосиновой лампе.

– Как вы проводите 9 мая в наши дни?
– Я очень трепетно отношусь к участникам войны, потому что, если бы не они, я бы сейчас не жил, не было бы у меня семьи, не разговаривали бы мы с вами. Так получилось, что в 1941 году, когда мне ещё не было 10 лет, нашу семью долго не эвакуировали – не выпускали из города Невель Псковской области, где мы жили. Это было связано с тем, что моя мама работала в партийных органах и надо было закончить все дела, чтобы они не достались фашистам. Тогда я увидел страшные вещи. Был такой случай: во дворе дома вырыли специальную щель для укрытия от бомбёжек. Во время очередного налёта все ребята спрятались в ней, а я не пошёл – залез в кусты. Удар. Выхожу из кустов, а щели нет, и ребят нет...

Или был случай, когда меня родители отправили навестить моего товарища, который был парализован. Я прошёл половину пути, вдруг, воздушная тревога. Я опять нашёл заросли, залез туда, слышал как визжат бомбы, рвутся снаряды. А когда бомбёжка закончилась, я просто не узнал улицу. Была улица... и не стало.

Выехать нам разрешили только 13 июля 1941 года. Сказали: «Если вы к вечеру придёте в город Великие Луки, что в 60 километрах, то успеете на последний эшелон, который повезёт беженцев». Мы прошли только полпути: была жара, шли мы через лес и уже понимали, что не дойти. Вдруг останавливается машина, выходит подтянутый, высокий полковник и говорит: «Поспешите! Немцы почти рядом, вы погибните, если не успеете уйти». И уезжает. Ну, делать нечего, стали торопиться. Но не успели мы пройти несколько десятков метров, как увидели, что машина остановилась. Военный дождался нас и сказал: «Ладно. Мне надо в другую сторону, но я вас довезу, иначе вы погибните». Так он спас нам жизнь.

С тех пор я особенно трепетно отношусь к участникам войны. Я всегда говорю, что люди родившиеся в 1919-26 годах – это золотой фонд нашей страны. Многие из них остались под Курском, под Москвой, под Ленинградом. Некоторые из них после войны пришли работать к нам. Вот почему мы в день 70-летия Победы приняли решение открыть на всех зданиях органов внутренних дел мемориальные доски, тем, кто сражался на фронте.

– Этого военного, который вас подвёз, вы больше не встречали?
– Нет, не пришлось. Но я могу другой пример привести: когда нас эвакуировали в Санчурский район, нас устроили в деревне Шуля. Местный председатель колхоза Сафронов только-только выстроил небольшой домик для своей семьи. Но, увидев нас, он сказал: «Пока не решатся ваши проблемы с жильём и работой, забирайте мой дом. Но я не могу дать вам ни одеял, ни одежды, потому что у меня самого мало. Но я привезу вам хорошей соломы и кое что из домашней утвари, на первое время пожить хватит». Вот вам отношение в то время. А потом я встречался с его сыном и мы с теплотой вспоминали те времена.

– Ваши дети пошли по вашим стопам?
– Старший сын Андрей стал медиком, закончил Пермский университет и после практики изъявил желание работать в органах. Долгие годы он трудился хирургом нашего следственного изолятора, а потом был переведён на должность заместителя начальника медицинской службы. Затем стал начальником, получил звание полковника. И мне приятно, что он не испугался трудностей: когда надо было поехать на Северный Кавказ, он поехал. В настоящее время он продолжает трудиться на этой должности и оказывает всю необходимую помощь в укреплении здоровья наших сотрудников.

А второй сын Лев закончил наш кировский политех и пошёл работать сначала в строительные организации, а потом также попал к нам в Управление и работал здесь строителем. Так что ни тот, ни другой меня не подвели.

Всеволод Васенин

Досье
Марат Львович Эпштейн

Дата и место рождения: 31 июля 1931 года, г. Почеп Брянской области.
Образование: в 1955 г. окончил юрфак Казанского госуниверситета.
Карьера: С 1955 г. – работа в судебных органах Кировской области.
С 1958 г. – работа в УВД Кировской области: начальник отдела службы Управления охраны общественного порядка, замначальника управления уголовного розыска, начальник информационного центра, секретарь парткома УВД, начальник отдела воспитательной работы.
С 1996 г. – председатель совета ветеранов ОВД и внутренних войск Кировской области.
Награды: Орден Почёта, медаль ордена «За заслуги перед Отечеством II степени, медаль «За отличие в службе по охране общественного порядка», почетные звания «Заслуженный работник МВД СССР», «Почётный сотрудник МВД России», «Почётный гражданин Кировской области».

Реклама. ПАО "НБД-Банк". ИНН: 5200000222. erid: 2SDnjc1g1Jp
Реклама. ООО Первоисточник. ИНН 4345507889. erid: Kra23a1p3
Реклама. ООО Первоисточник. ИНН 4345507889. erid: Kra23xqiG
Реклама. ООО Первоисточник. ИНН 4345507889. erid: Kra23Yhhn