В «послужном списке» Сергея Стёпина более сотни киноролей: как отрицательных, так и весёлых. Звезда «Молодежки», «ЧОП» «День выборов-2» приезжал в Киров на презентацию своей новой актёрской работы – фильма «Каникулы президента». В день приезда «Первоисточник» встретился с Сергеем Васильевичем в ресторане Karin в отеле «Hilton» и выпил с ним по паре кружек чая.
– Сергей Васильевич, какие впечатления от поездки в Киров?
– Вообще я в Кирове первый раз. Первое впечатление от города – всё очень экологично. Когда вырываешься в подобный город из Москвы или из Питера, то сразу замечаешь, что и снег не такой, и погода не такая. Здесь словно кусочек настоящей зимы, и даже дышится у вас по-другому.
– Расскажите о фильме «Каникулы президента». Почему, на ваш взгляд, кировчанам стоит его посмотреть?
– Скажите, много ли вы вообще видели фильмов про президента? Разумеется, в американских фильмах президенты то и дело спасают мир, жизнь на Земле… А в нашем кино обычно, если и говорят о президенте, то лишь вскользь, и то – говорят «он» или «главный». «Каникулы президента» словно идёт вразрез со всем этим.
Когда я прочитал сценарий, я был просто в восторге. Я, разумеется, не буду пересказывать сюжет, потому что хочу, чтобы зритель всё увидел сам, но могу сказать – это крепкая семейная комедия, при этом про президента. Трудно, конечно, снять комедию про первое лицо государства, тем более нашего! Но я считаю, что нам это удалось.
– С чего началась ваша страсть к творческому самовыражению?
– Вообще, человек просто рождается с этой жилкой. Ведь появилась же откуда-то попытка освоить классическую гитару, затем кларнет, саксофон, джазовые ударные… Но несмотря на то, что музыка меня всегда интересовала, уже в 10 классе я так «заболел» театром, что сбежал из джазового оркестра – в прямом смысле слова!
Дело было так: у нас во Дворце пионеров в Туле был замечательный юношеский джазовый оркестр, в котором я играл на саксофоне. А параллельно меня занесло в театральную студию, причём в оркестре никто не знал, что я играл в театре – это была моя маленькая тайна.
И вот подошло время крупного джазового концерта и уймы репетиций перед ним – и в это же время настало время генеральной репетиции в театральном кружке! Бывает так в жизни, когда или ничего не происходит, или происходит всё сразу... И тогда я признался дирижёру, что я хожу в театральный, и что мне надо обязательно быть на репетиции, на что он ответил: «Сереж, ты никуда не пойдешь». «Как это – не пойду?», – ответил я, на что он сказал, что концерт уже послезавтра. «Но у нас же трое саксофонистов. Ничего страшного, если их будет двое?», – попытался я возразить, но он сказал «нет» – более того, он потом вышел из аудитории и закрыл её на ключ, со мной внутри.
Я понимаю, что репетиция уже вот-вот начнётся, а я сижу взаперти и пытаюсь найти выход… а выход вот же он – через форточку! Я, к всеобщему удивлению, открыл её, сказал: «Всем пока!», – и убежал, благо тогда телосложение мне позволяло пролезть. Дирижёр, конечно, потом понял, что с такой страстью ничего не поделаешь, и в итоге я сочетал оба кружка – но в конечном итоге театр перевесил.
– Какая из сыгранных вами ролей запомнилась вам больше всего?
– Навскидку мне вспоминается моя первая театральная роль, которую я играл ещё до поступления в Саратовское театральное училище – Сирано де Бержерак. Это шпаги, это любовь, это юношеская наивность и в то же время преданность своему делу. Зрители тогда сидели от нас почти что на расстоянии вытянутой руки и смотрели мне в глаза, и я должен был передать всю эту палитру чувств. Я не мог соврать на расстоянии двух метров, и стоило больших физических и эмоциональных усилий, чтобы сыграть её.
– А как бы вы себя описали в повседневной жизни? Какое настроение и состояние души вам больше всего характерно?
– Если по жизни, то, наверное, моя черта – это оптимизм. Когда вокруг нависает какая-то кажущаяся безысходность, когда кажется, что всё вокруг плохо – это, на мой взгляд, не очень правильно. Всё равно у меня остаётся надежда и вера в то, что что-то хорошее произойдёт и в то, что я проявлю себя в полной мере как артист. Эта вера помогает мне как в творческой жизни, так и в повседневной.
– Расскажите о своих увлечениях.
– Как-то раз я был на радио, и на передаче мы разговаривали с психологом. Разговаривали на совершенно разные темы, но в конечном итоге он вывел для меня идею, которую я сам для себя сформулировать не мог: «Люди, достигшие определенного возраста, начинают возвращаться в детство и делать то, что они недоделали».
В первую очередь это, конечно же, музыка. Это никуда не делось, и я недоиграл своё. Каждый раз, когда я слышу, как играет большой джазовый оркестр или вижу барабаны, то со мной происходит что-то просто невообразимое! Сразу просыпается желание сразу взять и сесть за установку… Вспоминается, как я в детстве показывал маме то, как я умел играть на барабанах, а она затыкала уши и говорила «А музыка-то где?». Так это же и есть музыка – когда руки и ноги, работая отдельно, играют вместе и исполняют свою партию, это же великолепно!.. Но мама лишь говорила: «Лучше бы ты, Серёжа, на гитаре играл».
К сожалению, сейчас много времени я посвящать этому не могу. И компания друзей, с которыми я вместе играл, тоже уже не может собраться. Хотят, главное, все, а вот собраться не получается.
– Ваши дети собираются продолжить театральную династию?
– Театр не сделал ничего плохого, и я бы хотел видеть своих детей в актёрском деле – но я подожду. Моя старшая дочь, Глафира, сейчас мучается, потому что в 16 лет не может из множества увлечений выбрать что-то своё. Я постоянно говорю ей: «Слушай себя, выбирай то, что действительно хочешь». Это как в известной поговорке: если ты будешь заниматься тем, что тебе нравится, ты ни дня не будешь работать. Пока что я никак не могу помочь Глаше, хоть и очень хочется. Тут для неё выход только один – задавать вопросы и не отвечать на них, а слушать, слушать в первую очередь самого себя.
А что касается Мирона – он в свои пять с половиной настоящий артист, причём во всех смыслах. Интересный случай: он занимается в театральном кружке, и на год отчётном концерте он был соведущим вместе со взрослым. И он не только вместе с мамой выучил свой текст, он ещё и запомнил текст взрослого… а взрослый свой текст не запомнил! И когда настал черёд дяденьки закрыть концерт, он запнулся, а Мирон его выручил: «Вы, наверное, хотели сказать «Всего доброго?».
При этом, когда я смотрел на него на сцене, я поразился тому, насколько свободно он ведёт себя. Так что есть в нём эта жилка, и мы будем смотреть, вырастет ли из него актёр. Говорить что-то ещё рано, конечно, но кто знает?
– А чем занимается ваша супруга?
– Она занимается детьми. Очень важно знать, что «в тылу» у меня всё нормально, дети одеты-обуты-ухожены, мама с ними читает книжки… Для меня очень важно, чтобы они читали.
– Что вы можете пожелать нашим читателям?
– Хочу пожелать весеннего настроения, здоровья, потому что без него не может быть и счастья. И если с нашими родственниками что-то неладно, то мы тоже не можем быть счастливы, так что главное – это здоровье, а остальное приложится.
Беседовал Юрий Литвиненко
