Когда началась война Ивану Дмитриевичу исполнилось 17 лет. Парнишкой, он окончил школу и рвался добровольцем на фронт. После многих попыток попасть на службу, Иван Чупрынов был зачислен в военное пехотное училище. Он прошёл всю войну, участвовал в боях за Сталинград, на Курской дуге, освобождал Воронеж, Белгород, Харьков, воевал в Румынии и Польше, штурмовал Берлин. За боевые заслуги награждён многочисленными орденами и медалями. 5 февраля 2018 года был удостоен почётным знаком «За заслуги перед городом Кировом». За несколько дней до 94-летия (1 мая у Ивана Дмитриевича день рождения), «Первоисточник» встретился с ветераном. Публикуем его рассказ.
Побег из госпиталя
При освобождении Варшавы я был ранен бревном, упавшим с крыши дома, мне перебило ногу ниже колена. На лечение в госпиталь отправили в Брест. Госпиталь располагался в бывшей школе и клубе. Кроватей не было. Матрасы расположились прямо на полу. В помещения стоял неприятный запах от загнивающих ран. Питание у больных однообразное. Утром, в обед и вечером давали кашу, которую мы назвали «шрапнелью».
Я решил самовольно покинуть госпиталь и принять участие в штурме Берлина. Я и думать не хотел о смерти или инвалидности. Мною двигал патриотизм.
Мы с моим раненным товарищем Колей Черных в одном нижнем белье белом халате вышли на ж/д станцию, как раз шли эшелоны с людьми и военной техникой.
Мы нашли штабной вагон и его командира капитана Николая Ивановича и попросились на фронт. После всех переговоров я был зачислен в 855 артиллерийский полк, 311 двинской, ордена Суворова II степени, боевого Красного знамени, стрелковую дивизию.
Уже потом я узнал, что мой благодетель был замполит, старший лейтенант Журавлёв Андрей Иванович родом из Слободского района Кировской области и является родным отцом Журавлева Валентина Андреевича, доктора медицинских наук, профессора, основателя и первого ректора Кировской медицинской академии. Под его командованием я прошёл с боями до реки Эльбы, где вместе с ним встретил и 9 мая 1945 года – День Победы.
Спасение боевых товарищей
17 апреля 1945 года в 60 км от Берлина мы вступили в бой на реке Одер. При возвращении наши лодки подверглись сильному пулемётному и артиллерийскому обстрелу. Лодки переворачивались, солдаты оказывались в воде. До берега добирались те, кто мог плавать, а другие раненные погибали и тонули. Так, лодка в которой находились раненные младший лейтенант Стельмах и сержант Шамриков, перевернулась и они стали тонуть. Я бросился со своей лодки в воду, вытащил их по одному из воды и унёс в укрытие, за что командованием полка был представлен к награде – Ордену Славы III степени.
Берлин
Берлин стал последним и главным форпостом обороны Гитлера и Германии. Штурм города начался ночью. Более тысячи прожекторов направили свои мощные лучи в сторону противника и ослепили его. Надо сказать, что цель была достигнута. Передний край обороны противника сравнительно легко порван и, что главное для нас, с меньшими потерями. После чего наступили тяжёлые уличные бои.
В один из дней наступления в назначенное время не подошла кухня и нас не накормила. Мы же были осведомлены, что в подвалах жилых домов у немцев находятся законсервированные запасы питания в стеклянных банках. Идя в бой, мы надеялись утолить свой голод. С разведчиком Василием Коваленко мы забежали в подъезд многоэтажного дома. Он побежал вверх по лестнице, я же спустился в подвал искать питание. Там было мрачно, плохая видимость, но удалось разглядеть женщин, сидящих вдоль стены подвала. При виде меня они издали тревожный вздох, хотя против них я не проявлял никакой агрессивности.
Вдруг слева мелькнула тень, из тёмного угла подвала бросилась на меня и схватила руками мой автомат, висевший на шее. Я не ожидал ничего подобного, но когда потянул автомат на себя, пытаясь освободить, понял, что он находится в крепких руках. Не раздумывая, быстро выхватил из кобуры свой трофейный немецкий пистолет «парабеллум» и в упор выстрелил два раза в него. Я увидел, что у меня в ногах лежит мужчина, большого роста и одет в гражданский макинтош. Я убил невооруженного, гражданского человека, который держал мой автомат только с той целью, чтобы обезопасить себя. Я решил проверить, расстегнул макинтош и увидел на нём немецкую форму. Уже не думая о продуктах, я как можно скорее покинул подвал.
Не могу понять, почему я остался жив и фортуна оказалась на моей стороне. Фашист был во много раз сильнее и выше. Он мог, держа руками автомат, нанести мне удар коленом в промежность, а когда я бы нагнулся, ударить по затылку. Был человек – и не стало. Видимо, я был шустрее него, а мой пистолет сыграл решающую роль: либо он меня, либо я его. Всю войну меня оберегала какая-то сила.
Выбежав из подвала на улицу, я пробежал несколько десятков метров, и увидел лестничный спуск в метро. Он был полностью затоплен, а по воде плавали трупы женщин и детей. Детей было больше, все они были мертвы и оказались лицами вверх.
В этот момент я вспомнил город Кременчуг на Украине, где в 1943 году полицаи-бендеровцы в оккупированной немцами зоне, в детской больнице и роддоме, у матерей отбирали детей и живыми бросали в колодец глубиной 10 метров. Когда этих детей наши солдаты извлекали из колодца плакали все. Увидев этих детей, я тут же сел на асфальт, потому что отказали ноги...
Логово фашистов было взято нами 2 мая 1945 года. После этого мы двигались только вперёд. Немцы уже не сопротивлялись. Если бы нам на реке Эльбе не преградили путь наши союзники американцы и англичане, мы бы прошли без особого труда и боёв Германию, Францию, Испанию, Португалию и остановились бы на берегу Бискайского залива. Европа была бы другой, дружественной к нам и не такой, как она есть сейчас. Не может простить своё поражение перед нами.
Победа
9 мая 1945 года около двух часов ночи по всем нашим войскам с быстротой молнии пронеслось сообщение о безоговорочной капитуляции фашистской Германии. Мы в это время находились в портовом городе Дессау-Росслау, расположенном по обе стороны реки Эльба. Наши солдаты выскакивали из домов, палаток и стреляли из всех видов оружия вверх, каждый хотел израсходовать ненужные теперь боеприпасы.
10 мая мы, четверо разведчиков, на лодке переплыли Эльбу и появились в подразделении Американской танковой бригады, состоящей из чернокожих, которые приняли нас дружно, с большим вниманием. Каждый из них старался потрогать нас рукой, погладить тело, пожать руку, обменяться сувенирами. Они брали пилотку, погоны, звёздочку, гимнастёрку, сапоги и другие, имеющиеся у нас личные вещи. Были вежливы, доброжелательны, охотно обнимались. Мы не знали их языка. Однако они пригласили нас залезть внутрь танка и угостили нас американским вином – виски. В своё подразделение мы прибыли после обмена сувенирами, в другой форме, не похожей на солдат Советской армии.
Рождённый в рубашке
Спустя несколько дней после окончания войны наше отделение разведки пошло на занятие в лес. На берегу Эльбы мы натолкнулись на склад мин фаустпатронов. Это грозное оружие против танков. Охраны на складе не было. И мы решили, что одну мину можно бросить в реку, чтобы оглушить рыбу, забрать её и накормить товарищей своего подразделения. Нашу находчивость оценят, подумали мы. С этими минами мы не были знакомы, поэтому стрелять никто не решался. Поскольку я был командир отделения, то решил, что стрелять надо мне. Зарядив спусковой аппарат, я приказал всем отойти на безопасное расстояние. Стрелять решил, прицелившись, в середину реки, и нажал на курок. Однако снаряд перелетел реку и взорвался на другом берегу близ расположения американцев. Не прошло и получаса, как в нашем местечке появился взвод наших автоматчиков, всех нас задержали и доставили в комендатуру города, где всех отпустили, кроме меня. Так, на 25 суток я угодил в гаупвахту. На другой день в комендатуре мне сообщили, что американцы требуют выдать меня им для наказания за провокацию. Это сообщение ввело меня в панику. Я проклинал поступок, даже плакал от обиды. Появилась мысль покончить жизнь самоубийством и тем самым уйти от позора перед своей мамой и товарищами. Но и тут не покинула меня фортуна. В честь Дня Победы Президиум Верховного Совета СССР издал указ об амнистии военнослужащих совершивших незначительное правонарушение. В тот же день мне отменили арест и освободили. В подразделение я не шёл, а летел от счастья. Я родился в рубашке!..
7 мая 2004 года у меня появился правнук, который оказался моим полным тёзкой – Иваном Дмитриевичем Чупрыновым с разницей в возрасте 80 лет и 7 дней!
Екатерина Пономарева
