Вчера в Вятском художественном музее кандидат искусствоведения и куратор музыкальных проектов Ксения Ануфриева выступила с лекцией «Приключения музыки и звука в XX — XXI веке». Своё повествование спикер начала со слов: «Я рада, что ни флейте, ни музыкальному синтезатору ничего не мешает звучать вместе».
ХХ век был полон метаморфозов: революции, войны, космические гонки, появление Интернета. Всё старое и отжившее «сбрасывалось с парохода современности». Вместе с тем изменения претерпевали все виды искусства: в литературе появляются новые направления, художники ищут непредсказуемые формы и отказываются возвращаться к традиционному, театралы совершенствуют костюмы, декорации, внедряют систему Станиславского. Но что же происходит с музыкой? Неужели Моцарт, Бах и Шопен тоже «летят с парохода современности»?
Итальянский художник, композитор и поэт футуристического направления Луиджи Руссоло в 1913 году пишет манифест «Искусство шумов», заявляя: «Сейчас мы должны научиться восхищаться шумом самолётов, моторов, трамваем, паровозов, а не Бетховеном». Однако для воссоздания звуков города ему нужен оркестр, способный пойти на экстравагантные футуристические эксперименты. Для этого конструируются новые музыкальные инструменты.
Массивные машины под названием «Intonarumori», «шумовые звучания», похожие на вытянутые цилиндры инструменты, порождающие исключительно и только шипение, вой, гудки и прочие звуки подобного рода
Вдруг Арсений Авраамов, российский композитор, теоретик музыки и изобретатель додумывается записывать звуки города, чтобы музыка образовывалась из шумов, а не наоборот. В этот эксперимент были вовлечены все привычные атрибуты ХХ века: моторы гидропланов, гудки заводов, фабрик, кораблей, пулеметы и крупная артиллерия (последние два в качестве ударных, конечно). Такие возможности появляются благодаря звукозаписывающей технике — переносным
диктофонам.
Рисунок, на котором Арсений Авраамов изображен на мачте парохода
Потом американский изобретатель, предприниматель и пионер электронной музыки Роберт Муг создает звуковой синтезатор, чтобы можно было трансформировать форму волны и менять тембр. Такое новшество — не что иное, как генератор несуществующих в мире звуков.
Роберт Муг
В эпоху звукового кино появляется возможность увидеть своими глазами графическую запись аудиодорожки, зафиксированную на пленке. Тогда новаторы задаются вопросом: «Если вот так вот выглядит запись музыки, то можем ли мы сами нарисовать звук?» Оказалось, могут. Так, советский инженер, изобретатель, музыкант, доктор искусствоведческих наук Евгений Шолпо сделал свой вариофон, для которого он чертил звук. Рождалось новое синтезированное творение.
Евгений Шолпо
Русский композитор, пианист, педагог, представитель символизма Александр Скрябин впервые использовал в исполнении музыки цвет, тем самым создав междисциплинарное искусство. Благодаря этому появляются саунд-арт (сопровождение звуком музейной экспозиции) и саунд-скейп (наделение культурных ландшафтов собственным звуком).
Саунд-арт
«К счастью, приключения звука и музыки продолжаются, костяная флейта и модульный синтезатор по-прежнему звучат вместе, помогая нам оставаться людьми», — подвела итог Ксения Ануфриева.
Раздрогина Валерия
