Скоро уж два месяца пройдет, как я живу в Майами. А там еще два останется. Но, честно, домой тянет все меньше: здесь предложили работу в газете, и привыкаю к комфорту. Привыкаю к людям, почти привыкла все время улыбаться и радоваться встречному, как родному. Но есть вещи, которые, ну не люблю.
Например, американцы очень шумные. Не просто громко говорящие, а горластые. Тут принято громко говорить. Почему? А я знаю? При том, что говорящий не только бухтит так, что уши режет, а в конце фразы повышает громкость и тональность, так что случается неприятный визг. А для них это выражение восторга, счастья, и за собеседника в том числе.
Не могу по этой причине долго находиться в ресторане и вываливаюсь от туда с ощущением наслаждения тишиной. В ресторанах стоит такой ор, за каждым столиком, каждая компания - от четырех человек и более - говорят так, будто каждый из них изрядно глуховат. Представьте, что таких орущих столов штук сто, поэтому, если сам чего-то хочешь сказать, приходится надрывать связки. Американцев именно по шумности определяют в других странах. Экспрессивные итальянцы и испанцы в сравнении с ними очень тихие люди, а русские и евреи - поголовно страдают немотой и стараются общаться на пальцах. Или читать по губам.
Если мы говорим: шумно, как на базаре, - то поверьте, наш базар - тишайшее, по американским меркам, место. И еще американцы в ресторанах поют. Громко, очень громко. И каждый стол свое, а официанты, остановившись, им в том помогают. И еще они оставляют после себя, как бы помягче сказать, срач. Ладно бы только на столе, но на полу... Ощущение, что там ела стая или стадо не самых опрятных животных. Особенно в том месте, где кушал ребенок. И это в обед. Что бывает вечерами, когда выпивка и то-се, не знаю. Пока не видела.
Еще мне не нравится привычка забираться на все с ногами, не снимая при том обувь. Сидишь себе на лавочке у магазина, ждешь, когда пригонят машину, а рядом с тобой плюхается американская бабуля или тинейджер, и угнездяся с удобством, обязательно поставят ноги на скамью. А тут, между прочим, мои штаны, и они белые. И хорошо, что не хожу в мини. Вот и думаешь, сколько ж ног, кроссовок, сандалий, туфель полежало там, где сейчас сидишь. Мне неприятно, и штанов жалко - опять стирать.
Не нравится, когда на пляжный диванчик с матрасиком плюхается дядя в сомнительной чистоты ботинках. Причем, ботинки могут оказаться там, где я вчера сидела в купальнике. Или того хуже, лежала лицом. Да, что на пляже у бассейна, что у океана вам обязательно на диванчик, лежаком это назвать сложно, положат матрас, застелют его большим белым полотенцем и еще одно в придачу дадут - вытереться после купания или накинуть, если сильный ветер.
Это еще терпимо, когда с истовостью местные вытирают полотенцем ноги, но шокирует, что с таким же усердием они драят свои ботинки и кроссовки. Чегой-то на меня нападает брезгливость. Но, может, я зажралась, знаю ведь, что полотенца стирают.
Но самое необъяснимое в том, что, идя к океану, перед песчаной тропинкой, что ведет на пляж, они снимают обувь. И дальше ходят исключительно босиком. Скажете, им, поди, ботинки или туфли жалко? Не, они оставляют перед пляжем самую пляжную обувь - сланцы. Что это? Такое уважение к песку? Ведь в бассейн они могут зайти обуви не снимая.
Вот вроде и все, остальное так, по мелочевке. Не люблю еще американский хлеб - ну что за хлеб с орехами и изюмом. Не люблю акул. Да, тут я это поняла, особенно когда Наташина подружка Кристина рассказала на днях, что утром видела со своего 19 этажа четырех рыбин. Сволочи страшные неторопливо плыли вдоль берега. Фу, какой ужас!
Оригинал
03 мая 2014, 10:00264
